[Михаэль фон Барток]

Бальдур фон Барток.

- Ты кузнец Ниал? - спросил коренастый воин с татуировками члена фианы. Он и трое его спутников выросли перед кузнецом словно из под земли. Вооружены они были до зубов, заплетенные в косы волосы и боевая раскраска на лицах не оставляла сомнений в их намерениях. Они пришли убивать. Они пришли мстить за зло совершенное без малого тридцать лет назад человеком которого он не знал. Ниал покрепче перехватил топор. Сегодня он умрет - решил кузнец. Его сын вырастет сиротой, а его жена скорее всего последует за ним. Что ж он жил достойно. Страха не было. Проклятый Конайрэ!
- Да, это я.
- Ты знаешь, зачем мы пришли?
- Вы пришли пролить кровь.
- Верно говоришь, кузнец.
- Мое имя Ниал, сын Алпина. А кто ты?
- Мое Эрк, если тебе это интересно.
- О да. И когда предстану перед Кромом и он спросит меня, как я прожил свою жизнь, я скажу ему - я был достойным сыном своего отца и своего народа. А потом пришел Эрк, не помнящий имени своего отца, приведя с собой троих псов, забывших даже собственные имена, и они напали на меня, когда я безоружный рубил дрова в лесу, испокон веков принадлежащем моему клану. О, да, Эрк, я запомню твое имя.
У Эрка от этих слов заиграли на скулах желваки.
- Я не имею ничего против тебя кузнец. Но убить тебя это мой долг. Твой тесть совершил то, что не должен был совершать человек.
- И ты хочешь смыть его злодеяние совершив новое, Эрк? Ты пришел сюда за сотни лиг, что бы убить человека, которого не знал?
- Не пытайся заморочить меня кузнец. Тени убитых взывают ко мне из могил! Кровь смывается кровью. Таков закон.
- Закон пиктов. Не наш. А впрочем, будь готов Эрк, что когда-нибудь к порогу твоего дома придет мой сын. И если тебя к тому времени уже не будет в живых, он убьет твоих сыновей.
- Ты тянешь время, кузнец. Что должно свершиться, свершится. Сегодня ты умрешь. Я вырву твое сердце и сожгу его на огне, что бы великий Нейд насытился. Твою семью я не трону.
Спутники Эрка молчали. У них были бесстрастные, холодные глаза убийц. Братья Эрка по фиане, а не соплеменники. А тот слева - судя по всему и вовсе изгой, выгнанный из родного клана за преступление. Не честь рода привела их сюда, на Север. Это набег. А месть - просто повод. Им нужно напоить кровью мечи. Они любят убивать. Как волки ворвавшиеся в круг стада, они безумеют от запаха крови и режут, режут, режут, не в силах остановиться.
Но он, Ниал, не овца в волчьих клыках!!! По меньшей мере, двоих он с собой сегодня заберет. Ниал поднял топор. Он был очень высок - тот же Эрк едва ли доставал ему до плеча и, как и любой горец был воином.
- Подходите долинные крысы. - сказал Ниал и в его спокойном голосе Эрк услышал карканье воронья.
- Господа, господа! - раздался вдруг звонкий, хорошо поставленный голос. Ниал не решился повернуться, что бы посмотреть на говорившего, а Эрк и его спутники изумленно уставились на высокого, огненно-рыжего человека, одетого в какое-то рубище, зато опиравшегося на длинный и узкий меч.
- Господа. Осмелюсь спросить вас, у вас частная драка или мне можно вмешаться? - спросил чужак языке готорм, том самом о котором шутили, что он получился тогда, когда пьяный нордхеймец попытался заговорить по-киммерийски, но киммерийцы отлично его понимали. Многое ускользало от простого разума фианов из-за цветистой манеры говорить, но смысл был ясен.
- Пошел прочь рыжий пес! Не кажется ли тебе, что ты забрел слишком далеко от своего родного Ванахейма! - рыкнул Эрк.
- О светлые боги! Вы поспешны в своих выводах, я вовсе не из Ванахейма родом и более того никогда не бывал в этой славной стране. Позвольте представиться. Я Бальдур фон Барток, барон Торский, граф Бельверусский, и прочая и прочая.
С этими словами рыжий шутливо поклонился. Из-под спутанной гривы весело и зло блестели глаза. Левый - зеленый. А правый - серый. К тому же судя по тому, как он держался за меч, рыжий был левшой.
- Чего тебе надо чужак? Иди своей дорогой. То, что здесь творится не твоего ума дело. Это дело чести. Месть.
- О, да! Я слышал твои речи глубокоуважаемый Эрк. - с усмешкой сказал Бальдур. - Но просвети меня, о достойный сын своего неизвестного отца, с каких это пор нападение вчетвером на одного стало признаком воинской доблести?
- Ты выводишь меня из себя, чужак. Что ж, хочешь умереть сегодня вместе с этим увальнем, который топор-то держать в руках не умеет, я не могу запретить тебе этого! Довольно речей!
Эрк поднял меч и бросился вперед, а за ним, замахиваясь боевыми топорами, его сообщники. Ниал с ревом, который мог бы напугать и медведя, устремился навстречу. Следом молнией метнулся рыжеволосый Бальдур.
Молодой воин, прикрываясь щитом, занес копье и метнул его в Бальдура. Тот уклонился от копья и с разбегу обрушился на щит, сбив его владельца с ног и тем хоть на мгновение свел количество врагов с четырех до трех. Ниал сцепился с Эрком, а на Бальдура навалились сразу двое. Схватка не была долгой.
Огромный Ниал теснил умелого в обращении с мечом, но слишком уступавшего ему силой Эрка, а Бальдур очень быстро ранил одного из нападавших в ногу, а второго убил, пронзив горло. Сбитый Бальдуром с ног киммериец тем временем поднялся и бросился на помощь Эрку, занося топор, но Ниал одним ударом в щепу разнес его щит и отрубил руку. В то же мгновение Бальдур расправился со своим противником, выждав мгновение, когда тот, занеся топор, пошел на него, верткий немедиец просел едва ли не до земли, и длинный меч подобно молнии пронзил насквозь грудь нападавшего.
Эрк пятился, еле успевая отражать удары страшного топора Ниала. Кровь лилась из нескольких неглубоких ран. С его рук, плеч, головы были сорваны лоскуты кожи и мяса. Каждый удар Ниала был смертелен, и раз за разом только ловкость спасала его от гибели. Он нырял вниз, уклонялся, отпрыгивал, и поэтому еще был жив. Только что их было четверо, и они готовы были легко расправиться с каким-то кузнецом... но, о Кром, кто же мог предположить, что кузнец окажется таким бойцом, да еще и чужак придет ему на помощь!!! Долго это продолжаться не могло. Эрк уперся спиной в дерево. Вид гибели братьев по фиане, свирепый натиск Ниала и раны, казалось, сломили дух южанина. Он неожиданно опустил меч, хотя и не выпустил его рукоять. Ниал замер, занося оружие.
- Руби, кузнец. - словно выплюнул слова Эрк и в то же мгновение голова его была расколата. Тело миг постояв, грузно осело. Рука все еще сжимала рукоять меча. Нейд примет его. - подумал Ниал. - примет, хотя он был убийцей, вором и забыл имя своего отца.
Чуть поодаль стенал, истекая кровью, последний пришелец из долин.
- Добить его? - улыбаясь, спросил Бальдур, изящно салютуя Ниалу мечом.
Могучий кузнец, тяжело дыша, смотрел на залитую кровью поляну. Они были из фианы - клан не станет мстить за них. Но могут прийти братья по фиане.
- Нет. Оставь его.
- Он истечет кровью и умрет тут один.
- Тогда давай перевяжем ему рану, и оставим его жизнь на волю богов и лесных зверей.
- Ты слишком добр, для человека, которого эти подонки хотели убить.
- Я не добр. Просто я хочу положить конец войне.
- Верно, я еще не разобрался в ваших обычаях. А впрочем, это была твоя битва. Как скажешь.
Ниал подошел к раненому. Совсем еще мальчишка - подумал кузнец - волчонок. Ему уже не стать матерым волком. Топор Ниала начисто отек южанину кисть руки, кровь била ключом. Но с такой раной можно выжить. Кузнец присел, прижимая коленом ходящую ходуном грудь и плечо искалеченной руки и повернулся к Бальдуру, который самым неожиданным образом вытащил откуда-то из своего рубища гребень и стал расчесывать огненно-рыжие волосы, глядясь в отполированный клинок меча, словно в зеркало.
- Чужеземец!
- Да. - Бальдур готовно отложил свое важное занятие.
- У тебя есть веревка?
- Да, есть. Я хотел сегодня с утра повеситься на первой попавшейся осине, но осины все не попадались и я решил пожить еще немного. Как видишь, повезло от этого и тебе.
Ниал усмехнулся. Он еще не мог понять, нравится ли ему чужак, но тот явно был человеком легкого нрава. Кроме того отличный воин.
- Так давай ее сюда.
И тут случилось то, чего не ожидал ни Ниал, ни приводивший в порядок пострадавшую в бою прическу Бальдур.
Поверженный на землю, тяжело раненый юнец, вдруг прекратил стонать. Его тело как-то напряглось.
- Нож!!! - воскликнул Бальдур, но было поздно. Со словами "это было дело чести, горец" раненый вонзил клинок в бок Ниалу. Тот взревел от боли и одним ударом подобного молоту кулака убил пришельца из долин, вогнав нос в мозг. Бальдур уже был рядом.
- Воистину правы те, кто утверждают, что за всякое добро следует вознаграждение злом. - пробормотал немедиец.