[Зогар Саг]

- Ну что, Голояда, - говорит старик, - принесла ли земли с Лысой горы? - Принесла батьку, - поклонилась ему ведьма, - как не принести-то? От самого Киеву летела, то вороной, то змеей, то кошкой оборачивалась. Чуть было не перехватила меня тут удда черкесская, напала так, что думала и смерть моя придет. Хорошо хоть девка эта выручила.
-Что за девка-то? - хмурит брови старик. - А ну-ка, подь сюда. Страшно рыжей, а делать нечего - идет. Старик глянул глазищами зелеными - будто душу всю разом вынул. И рассмеялся, - как ножом кто по камню проскреб.
- Цепкий плющ, - говорит, - от сильного семени родилась. Ну, посмотрим какова ты плясунья. Эй вы, черти лесные, водяные да болотные, да русалки да упыри с ведьмами - вставайте, пляшите, праздник у нас сегодня! Земля с места проклятого, нечистого да недоброго сегодня принесена - быть сему острову теперь Ведьминым. Голояда поклонилась старику, руки лодочкой сложила и высыпала у его ног горсть черной земли. И вмиг наполнилась поляна чертями да русалками, да мертвяками. В хоровод вокруг костра встали и ну давай плясать и прыгать и кричать всякое, что православному слышать - лучше смертию умереть сразу. Рыжечку черт седой ухватил за одну руку, Голояда - за другую и втянули в круг. Та поначалу дичилась, а потом как начала плясать да кричать такое, что остальные лишь диву давались, а старик в бороду седую посмеивался. Прыгнет девка там - поганка вырастет, скакнет тут - жаба болотная из-под ног выпрыгнет. Ведьмы и черти уже и с ног валиться начали, а рыжая все пляшет - всех переплясала. Наконец остановилась она. Подвели ее к старику.
- Ну, - говорит, - хороша ты плясать девка, потешила старика. И за то, что Голояде помогла - так за то тебе тоже наша признательность. Проси сейчас чего хочешь. Хочешь - монет золотых - серебряных, камней драгоценных, а хочешь - жениха тебе богатого найду.
Девка мнется, а Голояда ей на ухо шепчет:
- Не соглашайся на то, что он говорит: золото-серебро его в черепки превратится, а суженый упырем окажется, заест он тебя. Проси только клок волос из бороды. Послушалась Рыжечка ведьму, говорит старику: - Благодарствую тебе хозяин, за дары богатые да посулы щедрые. Да только не надо мне ни камней драгоценных, ни жениха щедрого. Позволь только пару волосков из бороды на память взять. Старик усмехнулся:
- Ну, бери, коль сможешь.
Рыжечка взялась за бороду, выбрала пару волосков дернула - не дергаются. Дернула сильнее, - как приклеенные сидят. Ведьмы и черти вокруг смеются, глумятся, сам старик в бороду усмехается. Разозлилась, взялась обеими руками да как дернет - сразу клок волос из бороды вырвала. Старик на ноги вскочил, заухал, засвистел, захохотал. А тут и солнце взошло, и пропал старик, и все ведьмы сгинули, как и не было их. Рыжечка взяла клок волос из козлиной бороды, своим волоском стянула, от подола тряпку оторвала, обернула - вроде как одежда. Еще кусок повязала - уже как голова в платке. Куколка получилась. Девка взяла ее и пошла к берегу. Глядь - там уже та же лодка, что ее сюда с Голоядой привезла. Села в лодку и отвезла она ее на другой берег Кубани, на черкесский. Только вышла она там, и лодка назад поплыла. С десяток шагов пройти не успела - из лесу выскочили черкесы, мигом скрутили, по рукам и ногам связали, мешок на голову и с собой утащили. По каким оврагам и кущерям рыжую пронесли - то она не знала, но чуяла, что долго тащили. Затем на землю бросили как куль с мукой и мешок с головы сдернули. Лежит Рыжечка в овраге каком-то, позади нее - гора, а в ней пещера, у входа костерок дымится. Вокруг нее шесть абреков в бурках и папахах, усы торчат, зубы скалят. Оружием с ног до головы увешаны - не убежишь теперь, да и некуда. Черкесскую речь девка мал-мала понимает, да тут и без слов понятно, что им надо. А тут еще один - старший видно к ней по-русски обращается.
- Эй, - грит - урыс дэвка, наша ты тэпэр. Не с казаком пэрвой будэш - с джигитом черкесским. Ну, кого пэрвого хочэщ? Девка смекнула, что деваться ей некуда, заговорила кротко, да ласково.
- Будь по твоему, джигит удалой, твоя сила взяла. Об одном прошу только - девкой меня берете, хоть не скопом кидайтесь. Позволь мне в вашу пещеру удалится и по одному заходите - все же не так срамно будет. А там уж я каждого привечу-приласкаю.
По нраву пришлись вожаку черкесов речи те - позволил он Рыжечке в пещеру войти и обождал немного, пока рыжая его сама не позвала. Заходит - видит она уж лежит у стены на шкурах звериных, уж тряпье свое все скинула, телом белым сверкает, улыбается бесстыдно. Взыграла кровь у черкеса, обо всем забыл он, кинулся к девке как был в одежде и при оружии - руки дрожат, слюну пускает. Обхватил он рыжую обеими руками, стал тело ее лобызать да мацать, а она кинжал у него с пояса сорвала да и зарезала мигом - черкес и пикнуть не успел. Девка из-под него выскользнула, одежку на себя накинула, тело в темный угол оттащила, там, где сама лежала - куколку свою положила. Зовет:
- Кто там второй - заходи давай.
Второй черкес голову сунул - видит, на полу перед ним рыжая девка голая, лежит улыбается, руки к нему протягивает. А вожак их в углу лежит, будто отдыхает. Впрочем, черкес о главаре своем меньше всего думал - кинулся сразу к красавице. А то и не она была - куколка из козлиной бороды. Рыжечка морок напустила, глаза ему отвела. Пока черкес слюни на куклу пускал, девка сзади к нему подошла, по горлу кинжалом - чик! Время выждала, потом следующего зовет. - Заходи, - кричит, - пока братья твои отдыхают. Так всех шестерых черкесов и зарезала. Уши кинжалом у них отсекла, в мешочек сложила, и за пояс спрятала. Вышла из пещеры, подошла к горной речке кровь черкесскую с себя смыть. Вдруг откуда сверху - шум, ветер поднялся сильный, что-то как схватит девку за спину и вверх вознесло. Та исхитрилась, голову вывернула - видит, орел громадный ее ухватил. Клюв у орла железный, перья на крыльях тоже, летит, а они гремят. Глянула Рыжечка вниз - лес как трава, горы как кочки. Думает - чему быть того не миновать. Куколку спрятала на груди незаметно - авось поможет еще чем. Орел тем временем снижаться начал, вот внизу уж и меж лесов и гор и аул черкесский открылся. Орел бросил девку вниз и дальше полетел. Рыжечка чуть с земли поднялась - глядь вокруг нее уже черкесы собрались, смотрят на нее зло. Вдруг шум, гам, черкесы в сторону расступаются и выходит перед ними баба одна. Тощая, черная, один зуб острый изо рта торчит, один глаз заплыл, второй зато, как у волчицы сверкает. Увидала рыжую, осклабилась.
- Вот мы и встретились с тобой, краса ненаглядная. Аль не признала меня, девица? А вот это помнишь? - в синяк под глазом тычет. - Это ведь в меня ты тогда камнем кинула, когда я с ведьмой вашей сцепилась. Славно ты меня тогда приласкала, но ты не бойся - я в долгу тоже не останусь. Я как узнала, что ты у нас теперь вмиг бгэжа за тобой оправила.
- Что делать с ней, Ногучица? - старый черкес спрашивает. - Сразу порубить или туркам за море продать? Турецкая плетка и не с таких спесь сбивала.
- Турки с ней не сладят - та еще бестия, хитра и сильна. Шесть храбрых джигитов смерть от этой гадины приняли - глянь-ка, что у нее в мешочке на поясе. А кинжал черкесский - не для этой твари. Нет уж, знаю, я, что с ней делать - отдать песиголовцам. От них она смерть примет лютую. А чтобы она вас не заморочила - свяжите ее покрепче, а я путы заговорю. Никуда не уйдет.